Кто летал, тот знает: Люстры

Как я уже писал в конце прошлого года, глубокое изучение Kerbal Space Program невероятным образом меняет наше восприятие научной фантастики. Читая ту или иную книгу можно наткнуться на сюжеты, виртуальным участником которых вам уже приходилось бывать, или, по-крайней мере, вам не составит труда представить себе данную картину в мельчайших деталях. И все благодаря опыту игры в KSP.

По сему, я открываю данную серию литературных заметок «Кто летал, тот знает», в которых буду делиться с вами подобными отрывками, что бы мы все дружно могли прочувствовать силу и глубину фантазии замечательных авторов жанра твердой НФ. И, может, даже пустить скупую слезу, будто читая свои собственные записки из прошлого.

Представляю вашему вниманию отрывок из романа Сергея Павлова «Лунная радуга».

***

Семь лет назад этот космотехнический монстр не был ФОБом, а назывался «Дунай» и представлял собой экспериментальный корабль – первый из кораблей класса МКК ДВС (скоростной многокорпусный контейнероносец для Дальнего Внеземелья). Проект МКК вызывал ожесточенные споры: скептики опасались вибрации боковых корпусов. И, как показали ходовые испытания «Дуная», опасались не зря: вибрация на два порядка превысила допуск. Даже скептики не были рады своей правоте – в конце концов Земле не нужна правота неудачи. Земле был нужен рентабельный космотранспорт для надежной связи с базами Дальнего Внеземелья. Рентабельный – значит более скоростной и более грузоемкий. То есть речь шла о строительстве многокорпусных сверхкораблей типа «люстра». Но результат испытаний «Дуная» кое на кого подействовал подобно ушату ледяной воды.

Узел противоречий вокруг проекта МКК ДВС затянулся туго. С одной стороны, экономически соблазнительные преимущества лайнеров типа «люстра» в сравнении с однокорпусными лайнерами типа «моно». В том числе – неслыханная простота погрузочно разгрузочных операций. Принять на грузовой орбите Луны предварительно загруженные контейнерами корпуса, быстро соединиться с ними в компактную «люстру», быстро доставить по назначению и так же быстро освободиться от них – что может быть проще? С другой стороны, фиаско «Дуная». Чем больше увеличивали жесткость конструкции, тем сильнее «люстру» трепала вибрация. Дело дошло до того, что кое кто из признанных авторитетов в области космического кораблестроения публично отрекся от идеи «люстровых» сверхкораблей. Дескать; идея опередила свой век. Стереотип ситуации, известной по притче о лисе и винограде… В этот период произошла – в который раз! – очередная вспышка интереса к экспериментам по транспозитации материальных объектов через гиперпространство (от космофизической станции «Зенит» до космолаборатории «Дипстар»), хотя энергозатраты при таком способе транспортировки каждого килограмма полезной массы превосходили всякое воображение. Гиперпространственный виноград тоже был зелен. Тем не менее грозовая туча над проектом МКК ДВС продолжала сгущаться. Комитет по освоению Внеземелья вынужден был притормозить финансирование проекта. Однако Сибирское отделение Главного конструкторского бюро УОКСа решительно этому воспротивилось. Проведя скрупулезный анализ ходовых испытаний «Дуная», оно объявило, что берет на себя всю программу нового проектирования и подготовки строительства «люстровых» кораблей. Финансовый тормоз был снят в мгновение ока. Во первых, сибирякам по давней традиции доверяли, а во вторых, и наверное в главных, Земля привыкла вкладывать средства туда, где берет верх правота удачи.

И удача пришла. Причину вибрации устранили довольно просто: вообще отказались от жесткой конструкции. В результате новый экспериментальный МКК «Енисей» с его полужестким каскадно люстровым сочленением трех концентрических ярусов вызвал в среде пилотов скорбное замешательство. Пилоты буквально шарахались от предложений участвовать в ходовых испытаниях новорожденного сверхкорабля. «Меня – водителем этой трясучки?! Да ни за что!» – «Простите, я не умею летать на театральных люстрах». – «Прошу извинить, но вы не по адресу: мы с Аликом не циркачи. Правда, Алик? Мы с Аликом профессиональные пилоты. И мы никогда не мечтали выйти на старт в плетеной корзине, размерами в стадион. Скажи ему, Алик. Скажи им всем, что мы не летаем в суперавоськах.» Преодолеть психологический барьер мог не каждый, и ничего предосудительного в этом нет. Первым преодолел Валаев. Надо было видеть его лицо за минуту до старта. Скулы в буграх желваков, глаза сужены, а от холодного взгляда острых, как гвозди, зрачков мороз вдоль спины продирал. На двадцатой секунде отсчета готовности они с Валаевым, полулежа в спаренном пилот ложементе, не сговариваясь, повернули головы, чтобы взглянуть друг на друга. Валаев сказал: «Пустое болтают, Андрюша. Мы научим эту махину летать. И заодно научимся сами». Он ответил кратко: «Научимся». А за пять секунд до нуля добавил: «Орлы мух не ловят».

Валаев был прав: летать на «люстровых» МКК надо было учиться. Простейшие маневры (скажем, коррекция в картинной плоскости), исполнить которые на конструктивно жестком кораблике – раз чихнуть, на полужесткой махине бросали пилотов в пот. «Енисей» казался игрушкой инерционных сил, и управлять его изменчиво гибкой архитектурой казалось делом немыслимым – при любом маневре чувствуешь себя как в тарелке с колышущимся студнем. А на маневре глубокого торможения, когда гигантская «люстра» медленно выворачивалась наизнанку всеми тремя ярусами, возникало чуть ли но ощущение катастрофы. Потом привыкли, появился опыт. И стоило наловчиться «свинчивать» трубки допустимых траекторий на заданных участках полета – сразу почувствовали себя королями Пространства (никто еще на таких скоростях не ходил). С удовольствием накатали на «Енисее» двенадцать астрономических единиц, приобрели навыки и дипломы пилотов люстровиков. Валаев был вскоре назначен капитаном «Байкала» – первого из серийных «люстровых» контейнероносцев.

***

Вот вам и пресловутый «wobble», который стал головной болью еще даже до появления первых стыковочных колец. А уж что было после их появления… В общем, параллель просматривается очень хорошо. До встречи в следующей заметке!