Ричард Гарфилд: Манифест Игрока

Это перевод публичного обращения игрового дизайнера, наиболее известного в качестве создателя карточной игры Magic: The Gathering. И хотя после его выступления нашлось много желающих напомнить о том, что MTG также можно упрекнуть в злоупотреблениях с монетизацией, его точка зрения заслуживает внимания и достаточно детально представлена. Вам судить, насколько его доводы выглядят убедительными.

Написанное ниже отражает мою точку зрения, базирующуюся на собственных наблюдениях и исследованиях. Я открыт для дискуссии, критики и корректировок. Буду рад, если читатели проведут собственные исследования и поделятся своими выводами.

Манифест: письменное воззвание, описывающее установки, цели и принципиальную позицию одного человека или группы людей.

Манифест Игрока

Я считаю, что в последние годы в поисках новых моделей получения прибыли в рамках электронных игр игровые дизайнеры и издатели набрели на формулу, которая работает исключительно на злоупотреблениях в адрес определенного сегмента их игровой аудитории. Игры могут содержать в себе элементы, вызывающие некоторую степень зависимости. И злоупотребляющие игры разрабатываются — сознательно или нет — с целью эксплуатации игроков, подверженных влиянию этих аддиктивных элементов.

Одна из причин, по которой это стало возможно — низкая цена продукта или вовсе бесплатный доступ к нему, в то время как большинство скрытых платежей завязано на людей, подверженных воздействию аддиктивных игровых элементов.

Я буду называть такие игры “Игры Скиннера” (прим. переводчика: параллели с Ящиком Скиннера). “Игры Скиннера” больше всего распространены во фримиумных играх, но не все фримиумные игры “Игры Скинера”, так же, как верно и то, что “Игры Скиннера” могут встречаться за пределами фримиум-игр.

Отличительное свойство “Игр Скиннера” в том, что покупки в них сконфигурированы так, чтобы вызывать привыкание у уязвимых игроков. Кроме того, их природа бесконечна — игрок может вложить неограниченное количество средств, получая позитивное подкрепление каждый раз. Не все люди уязвимы к “Играм Скиннера”, но они могут становиться более восприимчивыми к манипуляциям в сложные периоды своей жизни. Собственно, такое описание прекрасно подходит к Одноруким Бандитам, игровым автоматам, стоящим в казино, но до недавних пор за пределами азартных игр случаи, когда компании получали прямой доступ к банковскому счету уязвимых людей, были крайне редки.

Есть два ключевых элемента, заставляющих меня считать, что я имею дело с “Игрой Скиннера”:

• Источником львиной доли заработка игры становится очень небольшой процент игровой аудитории. Но это сложно выяснить, так как подобные данные, как правило, тщательно скрываются.
• Платежи не имеют логического окончания — по существу, нет лимита на количество денег, которые можно было бы вложить в игру.

Это не гипотетическая проблема. Хорошо известно, что большинство денег успешные фримиум-игры получают от так называемых “китов”. Не называя конкретных имен, хочу поделиться информацией, которую я получал от сотрудников компании, в обязанности которых входило привлечение именно “китов”. Кем были эти люди, готовые выкладывать десятки тысяч долларов, потому что не могли ждать, когда их полоска энергии восстановится, или отчаянно нуждались в усилении своих возможностей? Это были, как правило, люди, которые не могли себе позволить таких расходов, зачастую люди, живущие на фиксированную зарплату. Насколько я понимаю, в компании отдавали себе отчет в том, что это неправильно, и искали способы избегать такого. Но это не так просто. По той простой причине, что без таких игроков их игра была обречена на финансовый провал, а переключение расходов на менее зависимую часть игроков был крайне рискованным, так как такие игроки легче переключаются между играми, чем игроки, подверженные привыканию.

Некоторые из тех, с кем я делился этой историей, интересовались реальным количеством игроков, которые не могут справиться со своей зависимостью от игр, считая их количество реальным индикатором проблемы. Но проблема не только в таких игроках и их количестве. Проблема игровой зависимости не исчезает, когда у человека попросту заканчиваются деньги. В “Игры Скиннера” можно играть бесплатно, если у вас достаточно терпения, или вы можете переключиться на другую, практически идентичную по своим свойствам игру. Я считаю, что каждого “кита” игра эксплуатирует, независимо от того, считает ли он, что контролирует ситуацию, или нет.

Есть две основные причины, из-за которых мы, как игроки, должны беспокоиться:

Это неправильно. Представьте себе мир, где в любом баре вам всегда наливают две первых порции напитка бесплатно, но третья порция стоит невероятных денег. Выглядит так, что в этом мире алкоголики спонсируют тех, кто употребляет алкоголь в умеренных дозах. Хотя эквивалентное распределение затрат на алкоголь не избавит население такого мира от алкоголизма, оно резко снизит вероятность того, что многие люди окажутся в куда более уязвимой ситуации для эксплуатаций после первых двух бесплатных алкогольных напитков. К тому же, если вас в этой ситуации затянет, вы не обязательно останетесь без денег после третьего стакана.

Это ведет к плохим играм. Изначально игры разрабатываются для тех, кто в них захочет играть. Но решения в геймдизайне, при помощи которых можно будет добраться до более уязвимых игроков или использовать уязвимости существующей базы игроков, вполне могут быть приняты на вооружение даже если они сделают существующий геймплей немного хуже. Успех такой попытки вдохновляет на следующую, аналогичную по сути. Приведет ли это нас к миру, где любая игра — просто аналог Однорукого Бандита, Ящик Скиннера, разработанный для максимизации аддиктивного поведения? Возможно, до такого абсурда полностью мы не дойдем, но мне лично кажется, что игры становятся похожими на слот-машины все больше и больше. Игры слишком сильно полагаются на социальную сеть игроков, чтобы полностью выдавить из своей среды тех из них, кто не подвержен простым эксплуатациям. Но современный геймдизайн все меньше удовлетворяет все еще оставшихся неуязвимых. Все, на что они могут надеяться, что игра будет “сравнительно ничего”.

Если вы играете в игры за бесценок, или вовсе бесплатно, и вдруг видите, что люди тратят в этой же игре тысячи, десятки, а иногда и сотни тысяч долларов — это может быть проблемой. Когда я разговариваю с людьми, работающими в игровой индустрии и принимающими подобную практику, они часто говорят что-то в духе “Люди тратят деньги на то, что кажется им ценным”. Чем больше я пытаюсь анализировать это тавтологическое определение, тем меньше оно меня устраивает. Я предлагаю вам сделать непопулярную вещь — оценить что-то без использования этой тавтологии. Если вы слышите, что кто-то потратил $10 000, к примеру, в игре Match-3, произошло ли это потому, что он настолько высоко оценивает эту игру? Или здесь происходит что-то совсем другое? Лично я уверен, что практически в каждом из таких случаев издатель создает зависимость, после чего становится между игроком и его зависимостью, выставляя счет.

Я хочу подчеркнуть:

Платить за игру нормально: Разработка игр стоит денег. И если игроки считают, что игра стоит их внимания, они должны платить за нее.

Играть бесплатно — нормально: Всегда будут игроки, которые играют бесплатно. Это глубоко укоренилось еще в настольных играх, к примеру, где обычно только один из друзей покупает игру. Некоторое количество бесплатных игроков затем станут распространять информацию об игре, станут покупателями или просто будут формировать сообщество, необходимое для платящих игроков.

Издатель может и должен запрашивать за игру столько, сколько захочет: Если издатель хочет назначить ценник в $1000 за свою игру, он может это сделать без проблем. Главное, чтобы она не ориентировалась целенаправленно на людей с уязвимостями или тех, кто переживает трудные времена.

Предельный размер платежа

Я могу предложить одно возможное решение проблем для тех, кто заявляет, что их игры не используют уязвимости для бесконечного вытягивания денег, или для тех, кто хочет с такой практикой покончить — установите предел на расходы игрока, после которых “игрок получит все возможное в игре”. Это может быть общий предел для игры или предел ежемесячных расходов, но он должен быть установлен и виден игроку изначально.

Так мы, игроки, сможем намного проще понять, что происходит. Нам будет ясно, что игра в стиле Match-3 с предельным платежом в $30, скорее всего, содержит в себе намного меньше манипуляций, чем такая же игра с предельным платежом $3000 в месяц.

Распознавание “Игр Скиннера” по методу оплаты

На сегодняшний день придумано множество способов, при помощи которых нас могут попросить заплатить за игру уже в самой игре. Довольно легко понять, какие из них явным образом представляют собой манипуляцию.

Усиление характеристик в одиночной игре. Нет никаких причин продавать усиление в одиночной игре за исключением активного поиска уязвимых игроков. Игрок получает удовольствие, завершая игровые уровни, а затем уровни становятся более сложными, воссоздавая ситуацию, аналогичную удару крысы током, стимулирующую платить деньги или долго ждать. Для игроков, которые не подвержены манипуляциям, ситуация, в которой им нужно заплатить деньги, чтобы избежать вызова, лишена всякого смысла. И это вскрывает главную причину, по которой они вообще играют — преодоление вызовов или пребывание в медитативном состоянии.

Полоска энергии. Вам нужно быть очень осторожными с играми, которые по каким-то причинам говорят вам о том, что вы временно не можете в них играть. Сказать “вы не можете играть, пока не заплатите”, даже если платой будет просмотр рекламы, имеет смысл. Но сама необходимость ожидания просто так нарушает негласную договоренность между разработчиками игр и игроками, которые решили играть бесплатно, помогая игре не деньгами, а своим присутствием. Нет никакой выгоды для игры от того, что кому-то временно не дают в нее играть. Такое возможно только в случае, если разработчик изначально заложил цикл, в рамках которого он охотится на тех, кто восприимчив к такому прерыванию. Некоторые разработчики утверждают, что полоски энергии нужны для их игр, потому что эти игры разработаны для коротких сеансов. Если это правда, зачем тогда они позволяют игрокам заплатить деньги и вернуться к игре? Разве должны люди платить за то, чтобы получить опыт, который сами разработчики считают негативным?

Ускорители. Многие игры берут деньги за то, чтобы нечто произошло быстрее — скажем, постройка сооружения. Это можно воспринимать так же, как полоску энергии — в сущности этого подхода заложена манипуляция через сознательное откладывание игрового вознаграждения. И если игрок уязвим к этой манипуляции, а также направлен по правильному пути, он заплатит снова и снова в следствие этого удара током.

Украшения. “Косметические предметы” — то, что не касается основного геймплея. В большинстве случаев они не являются метрикой для моих замеров манипуляций в играх. Думаю, существует возможность создать игру, в которой наращивание количества косметических предметов будет бесконечным, но сама игра при этом не будет манипулятивной. Обычно я использую собственные представления о ценности каких-то игровых элементов, чтобы понять степень возможных манипуляций. Но косметические предметы — особый случай. Некоторые игроки оценивают важность внешнего вида намного выше, чем другие, при этом все они разделяют мнение о том, что ценность в игре имеет то, что повышает ваши характеристики. Исходя из этого, вы можете продавать косметические предметы, которые будут иметь высокую субъективную стоимость для одних и нулевую субъективную стоимость для других без необходимости заниматься злоупотреблениями. Но вот способы, при помощи которых игроки могут получать эти предметы, вполне могут быть манипулятивными. Сундучки — аналоги слот-машин — которые выбрасывают вам случайные призы, выглядят куда более манипулятивными технологиями, чем простая продажа тех же косметических предметов через игровой магазин.

Преимущества в многопользовательских играх. Плата за вещи, которые дают вам преимущество в соревновательной игре, теоретически, как мне кажется, может быть реализована без манипуляций — но это крайне опасная среда. Здесь существует потенциальная возможность создать цикл эксплуатации уязвимых игроков. Если игрок получает положительные эмоции, становясь сильнее, и может заплатить за это напрямую без всякого видимого предела, здесь может возникнуть очень серьезная манипуляция.

Между прочим, именно в многопользовательских играх затраты на получение преимущества могут достигать сотен тысяч долларов, как я уже упоминал выше, поэтому я классифицировал бы продажу преимуществ в многопользовательских играх, как самую опасную модель монетизации для уязвимых игроков.

Усиление: Сложно представить, как в соревновательных играх продажа усиления может не быть манипуляцией в адрес уязвимых игроков.

Прокачка: Многие игры предполагают, что персонажи и их экипировка будут получать новые уровни. Технически можно представить, что существует вероятность продавать это без эксплуатаций, если получение уровней не лишено ограничений. К примеру, если бесплатный игрок развивается на 10% хуже, чем платный, и любой игрок может заплатить один раз за уровень, это означает, что у нас есть видимое ограничение, а затраты на поддержание игры распределяются по большей части игрового сообщества. Но на практике прокачка в многопользовательских играх, как правило, не имеет ограничения, и продажа ускорения остается явной манипуляцией.

Доступ к инструментам: Плата за карты или персонажей выглядит чем-то диаметрально противоположным прокачке. В том смысле, что технически это может быть эксплуатацией, но на практике имеет совершенно определенный предел, который достигается набором всего доступного, чего, как считает игрок, ему достаточно для соревнования с другими. Если кто-то решит создать эксплуатирующую игру в этом сегменте, он может сформировать бесконечное количество карт и персонажей, но такие игры как Hearthstone и League of Legends демонстрируют, что вынуждены иметь ограниченный набор инструментов, из которых нужно попытаться сформировать подобие баланса. Здесь я могу сказать, что соревнующиеся игроки обычно тратят сотни долларов на регулярной основе — что может быть довольно дорогостоящим увлечением для кого-то, но все же оно имеет четкий предел затрат, осознаваемый игроками.

В целом, если игроки могут всегда заплатить за то, чтобы получить преимущество перед другими игроками, значит, перед нами бесконечный цикл, эксплуатирующий явные психологические уязвимости. Если в игре представлен фиксированный набор преимуществ, перекрыть который другой игрок уже не может, это аналог предоставления билета к топовой игре.

Манифест

Я считаю, что пришло время послать сообщение игровым дизайнерам и издателям игр. Как игрок, я не буду играть и рассказывать другим об играх, которые, по моему мнению, через бесплатный или дешевый доступ реализуют манипуляции с уязвимыми игроками. Как игровой дизайнер, я больше не буду работать с издателями, которые пытаются превратить мои игровые наработки в “Игру Скиннера”.

Если другие люди присоединятся ко мне, чего мы добьемся? К сожалению, здесь нет ответов. С учетом того, что большинство из нас и так избегает “Игр Скиннера”, мы не формируем денежный поток в них. Наш бойкот в этом смысле будет, мягко говоря, не слишком эффективен. В чем мы можем преуспеть, так это в вопросе принятия таких игр на уровне общества. Чем больше людей рекомендуют своим друзьям такие игры, чем больше родителей позволяют своим детям быть запрограммированными манипулятивными технологиями, тем более простые времена наступают для тех издателей, которые продолжают искать своих “китов”. Наше осуждение может придать силы тем людям в игровой индустрии, которые хотят делать игры иначе.

По большому счету, я не думаю, что “Игры Скиннера” могут быть побеждены полностью как бизнес, но, возможно, их удастся серьезно ограничить. Мы можем не быть жертвами этой заразы, но мы не должны помогать ей распространяться.