№8. Почему я примкнул к механоидам

[Под номерами я буду публиковать присланные на конкурс работы. Прошу читателей обсуждать и запоминать (ведь победителей будем выбирать вашим голосованием), но не плюсовать заметки]

Спросите кого угодно, кто самый великий бог Элиона? Каждый ответит: Элай.
Спросите, кто самый главный неудачник Элиона? Любой скажет: Аешилус.

Да, это именно я в пылу битвы ворвался в контейнер вслед за наядой, и, когда дверцу заклинило от ударов рассвирепевшего Ллура снаружи, не только промок до костей, но и получил пару пощечин и девять колотых ранений (трезубец — это вам не детские игрушки).
Да, это я додумался на площади ланберского монастыря во всеуслышание заявить, мол, тутошняя статуя Нериона еще более нелепа, чем огромный памятник Нериона в горах: роба странная, и два непонятных мужика рядом… Кто ж знал, что это статуя Ианны? Какого дикого менара она, вечно занятая судьбами Элиона, оказалась именно тогда на той площади? И я до сих пор не понимаю, почему обиделась она на меня, если обижаться нужно на скульптора!



И да, это я, пытаясь разгадать загадку парящей в воздухе Исолы, умудрился свалиться с самого верхнего ее яруса. Конечно, меня потом успокаивали, дескать, это огромное везение — упасть точно на спину скату. Но я не считаю это везением, а уж скат и подавно: его возмущенные крики до сих пор стоят у меня в ушах.
После этого я боялся показываться в Информатории: если Герида хотя бы пыталась скрыть улыбку при виде меня, то все остальные хихикали совершенно бессовестным образом.
Мой новый друг Марк решил меня отвлечь и потащил в Зал Величия на встречу с моими последователями. Не спрашивайте, откуда они взялись, я сам удивлен, что после таких «деяний» в меня еще кто-то верил.
Я начал знакомиться с адептами и понял: моё везение мне не изменило.
— Ортия Ворчунья, — представилась первая.
— Обития Сварливая, — сказала вторая.
Марион Заносчивый, Волсар Скупердяй и Минтия Плакса по очереди назвали себя. «Скажи мне, кто твой адепт, и я скажу, кто ты», — невовремя всплыло в памяти любимое присловье Гериды.
— Чего уставился на них, как вилорогий гал на монастырские ворота? — зашептал мне Марк и больно ткнул локтем в бок.
Я, опомнившись, заулыбался.
Словом, мне встреча с последователями веры в себя не добавила.
А они разошлись по провинциям — выполнять мои поручения. Вести приходили неутешительные: то караван не туда отвели, то подрались с адептами другого бессмертного, а уж манускрипт умудрились так перевести, что настоятель сохранил его вовсе не в научных целях.
Потом я решил, что мне, наконец, повезло. Появился талантливый неофит, Валенион Мечтатель. Вдохновленный моими подвигами, он начал слагать оды о них. Планировал замахнуться даже на целый эпос. Но вот беда, Валенион хотел попробовать сразу все: вчера сочинял акростих с моим именем, сегодня писал для меня сонет. Когда он обрадовал меня песней (для оркестра волынок) «То Аешилус идет, ура, ypa!», я на всякий случай отвел его в сторону и потребовал дать обещание никогда не сочинять про меня комических куплетов.



Как оказалось, я зря беспокоился: через неделю Валенион сообщил, что разочаровался в поэзии и будет писать прозу. Документальную. Про мои деяния.
Я вздохнул с облегчением: честно сказать, рифмы к моему имени у него выходили очень уж нелепые, а проза — это серьезно, никто не будет надо мной смеяться. И я отправился на задания. Дел накопилось много: то Кирис, то Фетинское ущелье, то Остров Наори, так что в столице я появился только через месяц.
Вошел в Информаторий и поразился наступившей тишине. Все смотрели на меня, даже высокомерная Ианна и вечно погружённый в думы Астерий, чего уж говорить об обычных бессмертных.
— Привет, дружище!, — раздался голос Марка, — Читал о твоих подвигах. Скажи, а про ската — тоже правда?
Я повернулся в его сторону и обалдел, увидев на лице Марка самую гнусную из всех гнусных ухмылочек.
«Вот ведь гад! Знает же, что я не люблю об этом вспоминать», — подумал я, разозлился, и ответил:
— Правда.
Единый вздох изумления, пронесшийся по залу Информатория, был равен по силе мощнейшему смерчу, кажется, даже стены содрогнулись.
«Валенион!», — осенило меня и я бросился к терминалу доступа в Элинет.
Дрожащими руками вбил его имя и поиск выдал мне:

• «Аешилус Лучезарный и уроки Гериды»
• «Аешилус Лучезарный и тренировка с Флавием»
• «Аешилус Лучезарный и Иллида Свирепая»
• «Аешилус Лучезарный и наяда-искусительница»
• «Аешилус Лучезарный и юные жрицы»

Я было открыл рот, чтобы попытаться всё им объяснить, но мой взгляд опустился чуть ниже и я увидел еще один рассказ, судя по всему, самый читаемый. После этого я немедленно решил сбежать как можно дальше от Эллиона и присоединиться к механоидам, которые ничего, кроме двоичного кода не читают. На экране значилось:
«Аешилус Лучезарный и гигантский скат» Рейтинг: NC-17