Запах надежды

Больше трёх лет No Man's Sky болталась у меня в «Желаемом» в Стиме, пока 11 октября, соблазнившись атроновым Путём, я не решился таки приобщиться к этой вселенной. С тех пор утекло немного воды, но я уже успел перезагрузить вселенную дважды и, откровенно говоря, заскучал. Однако неукротимый зуд, побуждающий меня разбирать любую игрушку «на винтики», привёл меня к идее попутешествовать по прямым координатам. В процессе меня заносило в странные места, и вот сегодня со мной случилось нечто, достойное быть воспетым.

Планета c китайским именем Weybu XI оказалась единственной в афрокитайской системе Awsheng синего солнца (спектральный класс O5p), и это было разочаровывающим обстоятельством, потому что с орбиты она мне не глянулась, а на эту систему я возлагал некоторые надежды по части развёртывания базы. «Эх, не сбылось!» — подумал я, но от приземления не отказался: Awsheng была одним из тех странных мест, которые в каталоге называются иначе, чем на звёздной карте, не показывают на той же звёздной карте никаких данных о себе, с орбиты сообщают неверные данные о планетарных биомах и ресурсах, а на планетах демонстрируют всяческие безобразия в виде парящих в воздухе элементов рельефа или, например, посадочной площадки, погребённой в толще горного массива. Поскольку работа с данными в NMS организована отвратительно, у меня имеется тетрадь в клеточку (иксэлевский файлик, конечно), в которой я врукопашную конспектирую всё, что считаю важным. Так вот: чтобы заносимая в «тетрадку» информация была достоверной, на планету нужно сесть, погулять по ней и всё собственноручно пощупать.

Попадая в такие места, у меня создаётся стойкое ощущение пребывания на задворках голливудского павильона. Там, в центре, в огнях софитов, творится история, там многомиллионнодолларовые знаменитости белозубо улыбаются, падают друг к другу в объятия, спасают мир с мужественным лицом и демонстрируют непревзойдённую актёрскую игру. Там Нада и Поло наводят тень на плетень и намекают на намёки. Я же, на заднем дворе этого великолепия, чертыхаясь и спотыкаясь, пробираюсь среди реликтового реквизита былых блокбастеров, никак не доедущего до свалки, вдыхаю пыль веков (наверняка с миллионами пыльных клещей, ага), пугаюсь в потёмках артефактов неведомого назначения и забываю чихнуть, вообразив, что нашёл бюстгальтер Мэрилин Монро какую-то дорелизную штуку.

Поразительным образом в таких мирах в NMS фабула поломавшейся Вселенной Атласа реализуется не лорным, а самым что ни есть практическим образом. Проваливаясь в дыры чуть ли не до центра планеты или отстреливаясь от созданий, сбежавших из вивисектория доктора Моро (при том, что каталог невозмутимо сообщает, что фауна на планете отсутствует), поневоле начинаешь задумываться, а в полной ли мере создатели NMS контролируют своё творение? Сегодняшнее приключение на мгновение создало у меня ощущение взгляда со стороны, праздного и ироничного…

На весьма значительной площади поверхность Weybu XI представляет собой мелкие участки суши, окружённые водой. Практически, созвездие архипелагов. Очень большая доля поверхности — просто вода. Океан. При таком рельефе усилитель сигнала и планетарные карты почти бесполезны — видимо, для нормальной работы механизму pathfinding'а NMS необходима «твёрдая» поверхность (очень часто встречающийся косяк разработчиков игр). В таких условиях найти какое-то здание можно, лишь наткнувшись на него случайно, и в этой экспедиции мне пришлось долго и скучно барражировать над поверхностью планеты. Продираясь сквозь чертовски неприятные пыльные бури над довольно унылым пейзажем, я наткнулся на радиомачту, парящую на высоте примерно шести метров над поверхностью, и входным шлюзом воткнувшуюся в гору. Поскольку кораблики — одна из немногих вещей, интересующих меня в NMS в данный период времени, отказаться от шанса найти кораблик я, конечно, не мог, и решительно направился к зданию:


Имеющего в руках Ландшафтный манипулятор, замурованный в камень вход в зáмок шлюз не смутит. Пропилив наклонный тоннель в скале, я подобрался к шлюзу:


Открывшийся вход несколько обескуражил — внутри здания оказалась всё та же горная порода:


Ну да не беда: десять секунд размахиваю мультитулом, жду, пока осядет пыль, и… сюрпри-и-и-и-из! Я откопал гека!!! Запылённый, но вполне себе живой гек принимал какие-то довольно грустные позы и смущённо помаргивал на меня поверх своего планшета:


«Эхеу, форма жизни, нет больше места для грусти! Твоё заточение кончилось!» — возликовал я и обратился к… вот уже тут начался сюр. Потому что его звали Biogram. Игрок, немного освоившийся в NMS и привыкший к тому бессмысленному набору букв, который представляют собой тамошние имена собственные, должен согласиться, что имя Биограм выглядит несколько подозрительно. Дальше — больше:


«Ничоси! — восхищённо подумал я, — какое идеальное совпадение! Снайперское попадание в сюжет! Не, вы поглядите: ”выглядит так, словно находится тут уже довольно давно“! Конечно, давно. Века заточения в камне… Но теперь я вызволил тебя, рыба ты моя ароматная!»


«Да не вопрос, бро… или систа. Ща подзарядим тебя, и — свобода-а-а-а!»


«Всё-таки бро… Окей, бро, держи углероду!»


«Так вот, значит, как пахнет надежда?!»


«Да лан, я чо, я ничо, помочь ближнему — это святое!» — отнекиваюсь я, задержав дыхание. Но от благодарности освобождённого гека не спрятаться, не скрыться. И вот уже передо мной —


Вот тут я… вот тут у меня возникло сильное желание закурить. Но я бросил, поэтому решил, что надо выпить. Чаю. И, прихлёбывая Kenyan Sunrise, я, слегка обалдевший, сидел на кухне и размышлял:

«Господи! — думал я, — господи! Он же годы… он же хрен-знает-сколько времени просидел в этом каменном мешке… Как же… что он мог предложить за спасение? Всё это время… ну да, вон там у него растения какие-то… чёрт возьми, но ведь на голом камне или металле это действительно ценность! Сколько времени оно копилось?! Божественный субстрат, источник жизни!»

Немного солнца в холодной воде.

Немного фекалий в знак признательности.