Когда-то давно, и если не изменяет мне память, в ходе пламенной дискуссии о викингах и PvP в H&H, я опрометчиво дала обещание рассказать о том, как именно работает насилие как инструмент власти в руках отдельных индивидуумов и в арсенале у государства. Что такое монополия на насилие и как ее появление способно изменить этот мир. Дала и… нет, не забыла. Но и выполнять не торопилась. Темы такого рода сложны, а реакция, которую они вызывают, неоднозначна. Иногда в поиске ответов на вопросы в комментариях затаптывают в глину даже слабые проблески возможного консенсуса. Наверняка вы видели подобное не раз и не два.
Но невыполненные обещания — они как плохая карма, не знаю, как насчет следующей жизни, но и в этой не раз напомнят о себе. И каждый раз, читая очередную дискуссию о PvP, я вспоминаю о том, что я могла бы это написать, но по лени и малодушию так и не написала. Я вспоминаю об этом каждый раз, когда вижу пассажи в духе «я люблю PvP» или «я не люблю PvP». Когда вижу призывы относиться к игровым нападениям, и вообще ко всему, что связано с игровым противостоянием, «проще». PvP, в широком смысле слова или узком — это одна из тех сфер, в которой нет простых путей.
От полномасштабной войны в EvE до низкопробной стычки у ворот Диона, от конкуренции на аукционе до естественной монополии и картельного сговора, PvP — скорее стихия и естественное состояние человеческого сообщества, чем обычная игровая механика, которую по желанию создателей можно выключить или включить.
Читать дальше →
